Урок 9.

Местоимения. Приглагольные местоименные суффиксы. Эмфатические местоимения.

Как здесь, так и повсюду, я совсем не уверен в правильности тех филологических терминов, которыми пользуюсь. Специального образования на эту тему я не получал, а учился, по меткому замечанию классика, чему-нибудь и как-нибудь. Возможно, то, что я называю "приглагольным местоимением", называется на самом деле как-то совсем по-другому. В одной из книжек по грамматике древнеирландского, например, я встретил термин “инфигированные местоимения”. Термин мне понравился, но как-то показался слишком смелым. Я не очень-то этим заморачиваюсь, и вам не советую. Главное, чтобы вы понимали, что я имею в виду, и учились правильно и красиво говорить по-эльфийски. Человеческую лингвистику оставим тем, кто в ней сильнее. Опять же, любой помощи и любым коррективам я буду очень рад.

Согласно LotR, S и многим другим источникам, с местоимениями в Q дела обстоят следующим образом. Основой местоимения является некоторая совершенно конкретная местоименная согласная (или сочетание согласных), а форма местоимения в каждом данном случае определяется гласными, вокруг нее находящимися. Таблица местоименных согласных имеется у нас в распоряжении следующая:

Здесь нужно сразу пояснить, что эксклюзивная форма местоимения “мы” означает “только мы с тобой, тут присутствующие”, а инклюзивная -- “мы все вместе взятые” (IE20). Проще говоря, эксклюзивную форму нужно употреблять тогда, когда ты знаешь и можешь перечислить всех, кого включаешь в свое "мы"; инклюзивная же форма хороша для переводов стихотворений Маяковского или каких-нибудь рок-поэтов современности, буде такое желание у кого-нибудь появится.

Теперь приведем таблицу назывных личных местоимений в виде суффиксов, которые присоединяются к глаголу после суффикса времени. Они выглядят вот так:

Употребление приглагольных местоимений в Q следующее (подчеркивание обозначает ударение):

Кроме того, мы знаем, что в будущем времени

tiruvanyë (краткая форма tiruvan): "посмотрю" (I л.,. ед.ч.; буд. вр.)

Каждому вполне очевидно, что знаем мы об этом вопросе далеко не все, а даже гораздо меньше, чем хотелось бы. Таблица наша пестрит противными жирными вопросительными знаками. Мы не знаем совершенно, существовала ли в эльфийском языке разница между “он” и “она”; как звучало на этом языке “вы”; мы никакого представлени не имеем о том, как эльфы обращались с “оно”. Но мы будем строить догадки и предположения, опираясь как на здоровую интуицию, так и на знание языков, в других своих аспектах напоминающих эльфийский. В конце концов, до встречи с теми, кто мог бы прояснить нам этот вопрос, язык, на котором мы сможем общаться друг с другом не обязательно должен быть стопроцентным квенья. Хватило бы и двух третей, и даже половины настоящего квенья, лишь бы понимать друг друга и главную мысль. Для того же, чтобы не забывать, что настоящие эльфы, возможно, говорили совсем иначе, в своем учебнике я ставлю звездочку (*) перед словом, которое выводится из известных нам по аналогии или методами, предложенными JRRT; знак вопроса (?) перед нашими собственными измышлениями, которые на что-то опираются; и амперсенд (&) перед теми мыслями, которые порождены наитием, либо, как выражаются некоторые, кого мы не упомянем в нашем труде, "от балды" -- то есть, от Валаров.

Долго и основательно размышляя по поводу этой таблицы, точнее, по поводу пустых мест в ней, я постепенно пришел к следующим умозаключениям.

Мы ни разу не встречали какого-либо грамматического различия между мужским и женским родами в Q. Категория рода в нем, по-видимому, не столь сильна. Род фигурирует только в именах собственных и словах, связанных с профессиональной деятельностью, занятием. Почему бы не предположить, что в Q попросту нет разницы между “он” и “она”, в третьем лице, как в том же финском языке? Как только нам станет известна особая родовая форма местоимения третьего лица единственного (а равно и множественного -- ведь во многих не-индоевропейских языках "они" мужского рода и "они" женского существуют раздельно) числа, я сразу же пересмотрю этот пункт, честное слово. А пока пусть будет так. Nai. В конце концов, ведь сказано: "and it is bodied forth in the choice of each, not made by the choice, even as with us male and female may be shown by the raiment but is not made thereby" (S23). И добавлено: "разница между Валаром и Валаршей иная, чем между мужчиной и женщиной, и поэтому многочисленые похабные анекдоты из валарской жизни мы отметаем как несуразные" (Звирьмариллион, "О Валар").

Далее. Местоимение “вы” в одних языках означает просто много “ты”, собравшихся в одном месте, в других -- одного “ты”, но очень уважительного, а в третьих -- и то, и другое. К первым языкам относится финский и ирландский; пример второго я не нашел пока; из третьих скорее всех приходят на память русский и английский. По аналогии со всеми местоимениями, которые мы знаем, стоит предположить, что и это тоже символизировалось некоторой согласной. Зная эту согласную, мы с легкостью выстроили бы все остальные нужные нам формы его, пользуясь теми же правилами. Какая же согласная могла быть связана с местоимением второго лица множественного числа? По аналогии с теми согласными, соответствующими местоимениям множественного числа, что мы с вами уже знаем (-lm-, -lv-, -nt-), рискнем предположить, что и она была составной из двух, долгой и, видимо, носовой либо сонарной. Из имеющихся у нас пар -n-:-lm-, -n-:-lv- и -r-:-nt навряд ли можно сделать какие-либо более определенные выводы. Первое, что приходит в голову -- -nd-. На нем же я решил и остановиться покамест.

Может быть, это местоимение существовало в незапямятные времена, а потом исчезло за ненадобностью. Может быть, оно редуцировалось по правилам, с которыми мы с вами познакомимся в дальнейшем, до &-nn- или даже просто до -n-, слившись по внешнему виду с местоимением “я”. В этом самом по себе еще нет ничего страшного, во многих языках какие-нибудь местоимения иногда сливаются. Мне лично импонирует та мысль, что в языке-то оно есть, только у JRRT его нет. Потому что -- не понадобилось.

Никоим образом не вправе мы исключать возможность существования в квенья наравне с инклюзивным и эксклюзивным местоимением множественного числа для первого лица таких же форм и в лице третьем. То есть, могут существовать разные формы для обращения к своим оппонентам, если ты всех их видишь или по крайней мере знаешь, и если ты их представляешь себе достаточно общо и смутно.

И третий вопрос -- местоимение неодушевленное. В русском языке нет для него особой формы; в английском же и, например, в том же финском -- есть. В квенья оно есть тоже. В Книгах оно встречается довольно редко и только в краткой форме. Какой была полная, понять не представляется возможным. Остается только предположить, что у него вообще не было полной формы. В следующем уроке я разъясню, чем это для него чревато.

Итак, ценою невероятных умственных усилий мы заполучили еще:

?tiraryë: "смотрит" (она или он, неважно -- III л. ед. ч.)

&tirandë: "смотрите (вы -- II л., мн. ч.)

?tiras: "смотрит" (что-то такое, Бихолдер, например -- III л., неодуш.)

Существует также в Q такая штука как эмфатические местоимения. Это местоимения личные, назывные. Они не склоняются. Примером их использования, по которому мы с вами будем гадать, для чего они применялись, нам служит уже знакомая фраза

Nai elyë hiruva...

которую JRRT переводит как

May be even thou wilt find...

то есть,

Может быть, именно ты найдешь...

Всякому понятно, что фразу эту можно перевести и через "даже ты", и через "как раз ты-то и", и таких вариантов может быть еще много, в зависимости исключительно от фантазии переводчика, его личного баланса чувства меры и чувства собственного достоинства. Суть же дела в том, что Галадриэль подчеркивает (emphasize) в своей речи "ты" -- ей важно, что тем, кто найдет Валинор, будет тот, к кому обращена ее песнь, а не кто-то там, вообще, в пространстве. Что до меня, то мне представляется мне наиболее верным и лучшим приближением к оригиналу перевод “именно ты”.

Эта штука -- эмфатическое местоимение -- ставится перед глаголом, к которому тогда никакой местоименный суффикс не прибавляется. Значение ее в эльфийском языке и речи трактуется учеными зачастую весьма туманно. Вот какая мысль, в частности, пришла в голову мне, навеянная недавними размышлениями о Галадриэли и ее словам к Фродо по поводу Валинора. В эльфийских языках нам совершенно неизвестна частица, имевшая бы значение “только, исключительно”. Почему бы не предположить, что у этого эмфатического местоимения было еще и как раз такое значение? “Только” и “именно” -- вещи весьма сходные друг с другом. То есть:

К слову сказать, вполне возможно, что эмфатического местоимения для инклюзивной формы "мы" не существовало. Довольно трудно сказать "даже/именно/только" о тех, кого ты себе не представляешь воочию. Если уж эльфы пошли на то, чтобы ввести в свой язык такую форму, вполне вероятно, что проблемы, с нею связанные, немало их занимали; и в этой области, видимо, их мышлению свойственна особая щепетильность.

Равным образом из вышесказанного может следовать, что не существовало эмфатического местоимения для инклюзивной формы "вы" -- если предположить, что существовала оная форма, для чего никаких оснований у нас не имеется. Да и было ли "вы" вообще? В языке одного из алеутских племен, по словам Теренса МакКенны, отсутствует местоимения "я"; отчего же "вы" должно существовать всегда и везде? Вовсе и не должно.

Зато, видимо, существовало что-то вроде *esyë, означавшее “только” там, где говорилось о чем-то неодушевленном настолько, что непонятно, как говорить о нем -- "он" это или "она". Впрочем, подозреваю, что эльфы с их склонностью во всей природе видеть нечто одухотворенное и разумное, разговаривать со зверушками и птицами, камнями и деревьями, редко пользовались этой формой.

Еще раз повторю, что как переводить эмфатическое местоимение, например, elyë -- “даже ты”, “и ты тоже”, “именно ты”, “только ты” и т.д. -- личное дело контекста и ума каждого. ("Elyë Brút?!.." -- quenier Tsésar...)

Вот таким вот образом.